колёсами печально

[faluaflu]

По идее, которая будоражит меня уже и не год, я не написала ни слова, но и забыть её не могу, а ведь у меня в башке столько всего проносится.
Проблема даже не в нехватке комплексных знаний об устройстве всего - проштудировать поднимающиеся вопросы можно. Проблема в том, что нужно построить жизнеспособную, но в корне абсурдную систему всего. А я большой ненавистник систем.)
Можно было бы, как всегда, накидать короткую полупьеску, отделавшись внешними описаниями и не вдаваясь в механику, но мне нужно полное и длинное самое важное в каждой строке. К тому же внешние описания скучны.
Чувствую, придётся задействовать алхимию и чуть не пиг факин муви.
Возможно, просто не стоит пытаться сделать достоверным то, что не может существовать, и всего лишь гнать пургу уверенно.)

Полистав свой текст, обнаружила, что выкидываю слишком много этих самых внешних банальностей и пояснений, поэтому некоторые пассажи имеют, конечно, некое значение, но даже мне приходится его подбирать и не всегда успешно, не говоря уж о людях не моего мышления. Грубо сработано.
А уж как я люблю диалоги безо всяких комментариев. Частично потому, что дубль того, что ты хотел выразить репликой, выглядит беспомощно, - но это не оправдывает голые диалоги. Голые "сказал А - сказал Б" мне тоже не идут.
А ещё мне нравится намеренная излишняя сексуальность текста в описании несексуальных действий, что, наверное, вульгарно.
А ещё я не могу писать без выподверта.


В плане стилистики и объёмности сеттинга, я помню, Ужин во дворце извращений диво как хорош, но почему-то с середины он у меня буксовал.
(всё забыла уже)

(и это если пропустить замечание, что в стилях я понимаю только хорош-нехорош,
но до него так давал мощный заряд толчка только Гюго)

(мощный заряд - отсюда же, что некогда меня многому научило,
хотя я с одиннадцати лет не матерюсь, а от иб избавилась в тринадцать и только в куртуазность влюбилась навека)

хотя первое место всегда за Порою блажь великая.

Я знаю много теории, я её просто отказываюсь использовать.)

предисловие к Толстой тетради/привычка читать предисловия меня когда-нибудь

В мемуарах о философе Людвиге Витгенштейне одна из его знакомых рассказывает, как однажды он навестил ее в больнице, после довольно изнурительной операции. «Чувствую себя, как раздавленная собака», — пожаловалась больная. Витгенштейн — без сомнения, искренне сострадавший собеседнице, — перебил с нескрываемым раздражением: «Вы не знаете, что чувствует раздавленная собака».

Она сама

Слова, обозначающие чувства, весьма расплывчаты; всегда лучше избегать их и придерживаться просто описания предметов, явлений, людей и себя - иначе говоря, беспристрастного описания фактов.

Логико-философский трактат

4.023. Предложение должно определять действительность до такой степени, чтобы достаточно было сказать "Да" или "Нет" для приведения его в соответствие с действительностью. Для этого действительность должна полностью описываться им.

4.464. Истинность тавтологии несомненна; предложение возможно, противоречие невозможно.
(Несомненно, возможно, невозможно: здесь мы имеем указание той градации, которую мы употребляем в теории вероятностей.)

Латерна магика

Между прочим, художники, имеющие пристрастие к теоре­тизированию, весьма опасны. Их идеи внезапно становятся модными, что нередко приводит к катастрофическим последст­виям. Игорь Стравинский обожал теоретические формулиров­ки. Он много писал об интерпретации. Внутри у него бушевал вулкан, и потому он призывал к сдержанности. Посредствен­ности, читая его рассуждения, согласно кивали головами. Те, у кого и намека на вулкан не было, взмахивали дирижерскими палочками, свято соблюдая сдержанность, а Стравинский, ко­торый никогда не жил так, как учил, дирижировал своего «Аполлона Мусагета» словно это был Чайковский. Мы же, зна­комые с его теориями, слушали и поражались.
Вот конечно что-то б шибко изменилось, если бы они сдержанность не блюли

Waking Life

Сreation seems to come out of imperfection.

It seems to come out of a striving and a frustration.

And this is where I think language came from.

I mean, it came from our desire to transcend our isolation...

and have some sort of connection with one another.

And it had to be easy when it was just simple survival.

Like, you know, "water." We came up with a sound for that.

Or, "Saber-toothed tiger right behind you." We came up with a sound for that.

But when it gets really interesting, I think,

is when we use that same system of symbols to communicate...

all the abstract and intangible things that we're experiencing.

What is, like, frustration? Or what is anger or love?

When I say "love,"

the sound comes out of my mouth...

and it hits the other person's ear,

travels through this Byzantine conduit in their brain,

you know, through their memories of love or lack of love,

and they register what I'm saying and say yes, they understand.

But how do I know they understand? Because words are inert.

They're just symbols. They're dead, you know?

And so much of our experience is intangible.

So much of what we perceive cannot be expressed. It's unspeakable.

And yet, you know, when we communicate with one another,

and we-

we feel that we have connected,

and we think that we're understood,

I think we have a feeling of almost spiritual communion.

And that feeling might be transient, but I think it's what we live for.

@темы: бумага, памятка